Григорий Перельман: столкновение личности с эпохой
«Почему ушел? Это загадка, - расценил решение Перельмана Анатолий Моисеевич, - может человек после долгой и трудной работы отдохнуть? Начать вести жизнь, в которой он не видит всех тех, кто долгие годы был рядом с ним? Могу себе представить, что он, наконец, сказал: «Хватит!» Хотя бы на некоторое время. Ведь вам тоже иногда хочется закрыть глаза и сказать: «Не хочу я вас всех видеть». Григорий сказал, что хотел бы найти друзей не математиков. Видимо, математики ему надоели».
Есть и другая версия. Некоторые его учителя и коллеги говорят, что никуда он не хотел уходить, и совершенно математика вместе с математиками ему не надоела.
«На самом деле Грише пришлось уйти с работы, потому что его не переизбрали в научные сотрудники, - высказывает свою версию происходящего Тамара Ефимова, директор лицея, в котором учился знаменитый математик, - Существуют формальные требования для того, чтобы научный сотрудник был переизбран. Так как он серьезно и глубоко занимался доказательством своей гипотезы теоремы Пуанкаре, то для того, чтобы отвлекаться и писать какие-то статейки в журналах, у него не было времени. А, может быть, он не считал это нужным. Неужели в отдельных случаях нельзя неформально подходить к вопросам переизбрания?»
Но Анатолий Моисеевич, услышав о таком повороте событий, только руками замахал.
«Это глупость! Как можно в это поверить? – возмущался он, - Мы гордимся им и хотим, чтобы он остался в институте, но он ничего не слушал. Слава богу, сейчас милиция не охотится за тунеядцами и можно какое-то время не работать. При последнем разговоре я понял, что он хочет оставить математику. Надеюсь, что на время».
Слухи о миллионе долларов «сильно преувеличены»
Григорий Перельман искал доказательство теоремы Пуанкаре несколько лет. Он долгое время никому не показывал свою работу. «У меня нет друзей, с которыми я мог бы обсудить эту проблему. Я не хочу говорить о ней с теми, кому не доверяю», - отмахивался он от настойчивых расспросов на тему «над чем работаете?»И когда он в конце 2002 положил на стол первую работу, посвященную своему открытию, это было для всех неожиданностью. Потом, через несколько месяцев, в начале 2003 – следующая работа. Потом третья – весной 2003. После этого он больше ничего не писал.
Перельман был уверен в себе. Он знал, что не ошибался. Но понадобилось два с половиной года, чтобы самые авторитетные математики убедились в его правоте.
