Во Франции вероятность зачатия на 6% ниже, чем в Австралии

Вероятность зачатия обычным способом — 18% и зависит от местности

Взяв 100 эмбрионов, которые кажутся нормальными, имплантировав их в матку женщины, выбрав подходящий для зачатия момент — через 40 недель мы обнаружим, что только 18% этих эмбрионов выжили и превратились в младенцев. Были ли эмбрионы, которые не выжили, ненормальны? Не было ли каких-либо аномалий в помещенной среде? Или же эта цифра — совершенно естественное, закономерное явление, которое проявляется в естественных условиях зачатия? Оказывается, природа распорядилась именно так: будучи зачаты традиционным методом, 18–20% эмбрионов действительно приживаются, но остальные 80% гибнут. Более того, эти цифры по непонятным причинам варьируются в зависимости от страны. Например, в Великобритании вероятность зачатия обычным способом составляет именно 18%, в Австралии этот показатель составляет 22%, в штате Калифорния (США) — 21%, во Франции — 16%. Есть только маленький промежуток времени, маленькое «окошко», когда на поверхности матки образуется слизистая оболочка, и только тогда эмбрион может прижиться, а после следующего цикла это уже невозможно.

ДНК: база для диагностики и лечения

Эндрю Хорн (Andrew Horn), один из учеников Роберта Уинстона, сделал следующее открытие — ген, отвечающий за формирование слизистой оболочки матки, может иметь разную длину и включает в себя разное число букв ДНК. Если этот ген состоит из 2,5 тысячи букв — образуется не совсем нормальный белок. Для формирования нормального белка в основании гена должно быть 4 тысячи букв. Было обнаружено, что у некоторых женщин этот участок укороченный, что приводит к формированию ненормального белка. Это открытие проливает свет на очень важное явление, связанное с ДНК. Так как очевидно, что если у пациентки имеются генетические аномалии белка, то есть, они наследуются с рождения, тогда бессмысленно проводить искусственное оплодотворение — эмбрион все равно не приживется. «В связи с этим, важным кажется то, что дальнейшие исследования ДНК в будущем должны будут создать точную методику определения, каким пациентам подходит какое лечение, — говорит Роберт Уинстон. — Это же должно распространяться на многие тысячи генов, связанные со многими другими заболеваниями». Однако у большинства пациенток поверхность матки не содержит никаких аномалий. Таким образом, при всей своей важности, это открытие не объясняет тот факт, что только 18% эмбрионов выживает.

Старение и бесплодие: сроки ограничены

Еще одним ключом к пониманию репродуктивных механизмов является процесс старения. Фертильный период человека (время, в течение которого человек способен воспроизводить себе подобных) не так уж велик, но в природе этот срок едва ли не бесконечен. Например, самое древнее из «живых существ» на Земле — знаменитая калифорнийская секвойя возрастом 3 тысячи лет — до сих пор воспроизводит «себе подобных», то есть вполне репродуктивно.

Достоверно известно, что по мере старения количество яйцеклеток в организме женщины значительно уменьшается. Так, на стадии формирования (примерно 12 недель после зачатия) эмбрион девочки, находясь еще в матке, имеет 5 миллионов яйцеклеток. К моменту рождения у нее остается 2 миллиона, а ко времени достижения половой зрелости — всего 300 тысяч яйцеклеток. К 45 или 50 годам яйцеклеток не остается вообще — большая их часть исчезает вследствие процесса отмирания, и этот процесс постоянно происходит в яичниках.

Ученые США и других стран мира уже давно осознавали, что к бесплодию приводит не только потеря яйцеклеток, но и снижение их качества. Один из интересных опытов в этой сфере был проведен исследователями из Нью-Джерси. Ученые изъяли ДНК из клетки молодой женщины и внесли в клетку более пожилой, чтобы посмотреть, окажет ли это воздействие на фертильность. В результате опыта пожилая женщина смогла зачать. При этом впервые на видеопленке был зафиксирован процесс деления клеток человека. Но смешение ДНК трех человек показалось журналистам Великобритании неэтичным, и они подвергли опыты резкой критике.

«С моей точки зрения, это действительно неэтично, но по другой причине, — говорит профессор Роберт Уинстон. — На настоящий момент проведено недостаточное количество предварительных исследований. Несмотря на то, что с помощью такой пересадки удается запустить процесс деления клеток у женщины, которая ранее считалась бесплодной, — некоторое количество детей рождается с аномалиями. И четкого ответа на причины возникновения этих аномалий пока нет, как нет и способа противостояния им. В то же время, отчаявшиеся женщины готовы пойти на все, лишь бы стать матерями. Этим пользуются в корыстных целях те, кто предлагает эти технологии. Однако, для успешной работы подобных технологий недостаточно исследовательских данных».

«Женщина — всего лишь инкубатор»

Говоря об этике исследований эмбрионов вообще и ДНК в частности, не обойтись без экскурса в историю. Всего лишь 300 лет назад мир, в том числе и научный, придерживался «аристотелевой» точки зрения, согласно которой «женщина — всего лишь инкубатор, место возрастания эмбриона, а плод полностью сформирован еще на стадии сперматозоида». Доказательством этого взгляда были научные достижения тех лет. С помощью примитивной по нынешним меркам техники ученые рассматривали сперматозоиды, и им действительно казалось, что в нем находится готовый человек, «гомункулус», — крохотный, но совершенно полноценный. И отсюда ряд общественных и религиозных деятелей делали вполне закономерный вывод: любое уничтожение спермы есть уничтожение живого существа, а убийство, бесспорно, — неэтичный акт.

«Гомункулус» (17–18 век)

«Идеальные дети»: диагностика генетических отклонений

«В нашей лаборатории мы использовали ДНК для диагностики генетических отклонений в эмбрионах человека, — говорит г-н Уинстон. — Первая диагностика на основе ДНК была сделана именно в нашей лаборатории в 80-е годы, и первый ребенок, родившийся после такого рода исследований, произведен на свет 13 лет назад. Методика работы такова: когда в эмбрионе человека формируются восемь клеток, мы проделываем небольшое отверстие в оболочке эмбриона, предварительно его зафиксировав, обездвижив. Затем клетка, которая изымается из эмбриона, может быть протестирована на предмет анализа ДНК. На самом эмбрионе эта процедура никак не сказывается, он продолжает нормальное развитие. Эти исследования позволяют провести диагностику, уже на этой стадии выявить разные заболевания и принять решение. Например, больной гемофилией эмбрион мужского пола обречен после рождения быть больным; однако женский эмбрион с гемофилией больным не является, женщины не болеют этой болезнью. Таким образом, этот эмбрион можно поместить обратно в матку для дальнейшего развития».

	Изъятие клетки из эмбриона

«С тех пор как были проведены первые подобные исследования, наши методы далеко ушли вперед. Мы можем производить одновременный анализ очень многих хромосом, например, скриннинг на синдром Дауна, болезнь, связанную с неполадками в 21-й хромосоме. И эта же работа помогла нам в определенной степени разобраться, почему эмбрионы человека, которые выглядят нормальными, не всегда приживаются, — продолжает Роберт Уинстон. — Теперь уже очевидно, что многие эмбрионы, как бы «нормально» они ни выглядели на первый взгляд, имеют различные отклонения, связанные с хромосомами».

Овечка Долли

Появление овечки Долли — первого млекопитающего, клонированного из клетки взрослого животного, — было бы невозможно без революционного открытия ДНК, сделанного в Великобритании в 1953 г. Примечательно, что овечка казалась совершенно нормальным существом, однако она умерла через шесть лет после рождения. Это, пожалуй, самое знаменитое животное, но оно причинило много беспокойства исследователям.

Как раз в то время, когда было объявлено о рождении Долли, в лаборатории г-на Уинстона исследовался фактор роста. Было выяснено, что для нормальной работы этого фактора необходимо, чтобы именно отцовские хромосомы не содержали аномалий. Таким образом, этот и другие известные факторы роста, имеющие сходные механизмы, обусловлены на геномном уровне. И если после клонирования у особи имеется только пара хромосом от одного родителя — возникают проблемы.

Все опыты клонирования показали, что у особей овцы, мыши, свиньи, обезьяны, коровы такие аномалии оказались широко распространены. В числе дефектов, несовместимых с жизнью, — неприживание эмбриона, гибель плода, неонатальная смертность, другие существенные пороки развития. Поэтому Роберт Уинстон совершенно убежден: «На нынешней стадии научных разработок о клонировании человека не может быть и речи».

По материалам лекции лорда Роберта Уинстона (Robert Winston), 6 апреля, г. Санкт-Петербург

Роберт Уинстон: «В Калифорнии до сих пор есть закон, согласно которому, если вы умственно неполноценный, вас могут стерилизовать» О некоторых подробностях своих исследований в интервью Алексею Оскольскому, ведущему научных передач на радио "Эхо Москвы в Петербурге", рассказал Роберт Уинстон (Robert Winston), профессор Империал-колледжа (Imperial college) при Лондонском университете. Вами разработаны методики, позволяющие больным супружеским парам иметь здоровых детей. На каких физиологических принципах основаны эти методики? На самом деле, я уже не занимаюсь собственно гинекологией, а веду фундаментальные исследования в лабораториях. Методика состоит в следующем: мы берем человеческий зародыш, эмбрион, через 2–3 дня после оплодотворения и выделяем из него одну клетку для анализа ДНК. После этого у нас появляется возможность посмотреть на состояние ДНК, на хромосомы, и выявить «одногенные» отклонения, то есть отклонения, связанные с хромосомами (и обусловленные одним определенным геном — прим. CNews.ru). Вообще, у этой методики есть определенные ограничения, поскольку так могут диагностироваться 6 тысяч разных заболеваний, но многие из них не относятся к распространенным. В российской истории, например, больше известна гемофилия… Еще — муковисцидоз, синдром Дауна и др. Что вы делаете в том случае, когда у эмбриона обнаруженото или иное генетическое отклонение? Ситуация такая — стимулируетсяяичник женщины, чтобы образовалось несколько яиц, и, когда произойдет оплодотворение, у нескольких яиц будет генетическое отклонение, а у других — нет. И тогда в матку имплантируется только здоровый эмбрион (яйца с генетическими отклонениями разрушают — прим. Cnews.ru). Нам кажется, что это очень перспективная, интересная методика. Сталкивались ли вы при внедрении разработок с сопротивлением общества, с точки зрения этики? Безусловно, мы сталкиваемся с такого рода сопротивлением. В Великобритании в основном это связано с деятельностью малочисленной группы «Pro Life» — «сторонники жизни». Действительно, эта группа заявляет, что их чувства оскорблены, что такие исследования неэтичны. Этого же мнения придерживаются религиозные католики. Католическая церковь, как известно, вообще не одобряет искусственного оплодотворения, однако большинство населения Великобритании, так же как и большинство членов нашего Парламента, являются активными сторонниками наших разработок. Насколько мы поняли, вы сейчас работаете над трансгенными методиками (изменяющими геном организма). С какими именно объектами, и в чем состоят эти методики? Мы работаем с клетками спермы, используем ретровирусы (содержащие несколько фрагментов РНК — прим. CNews.ru), чтобы изменить ДНК спермы. Потом мы можем создать, например, трансгенных мышей после того, как такие изменения будут проведены. Цель состоит в том, чтобы впоследствии создать более крупных животных — таких, как овцы или свиньи, чтобы сделать их органы пригодными для пересадки человеку. В Великобритании и США эти исследования имеют большую поддержку. Ваша исследовательская группа имеет научные, исследовательскиеконтакты с учеными из России? К сожалению, нет. Мы надеемся, что такие контакты появятся, мы бы очень этого хотели. У нас было подобное сотрудничество в прошлом, с учеными из СССР, правда, довольно ограниченное. Сейчас мы бы хотели возобновить связи. Отсутствие подобных контактов связано с отсутствием информации или отсутствием исследований в этой области в России? Это, наверное, все-таки отсутствие информации. Хотя информацию о своих исследованиях мы публикуем в различных научных журналах, доступных российским ученым. Но, насколько я понимаю, российская наука прошла через довольно сложный период, когда финансирование сокращалось. Сейчас можно надеяться, что финансирование будет расширено, увеличено. Мы — Великобритания, страны Европы, — конечно, хотели бы расширить наши контакты с российскими учеными. Сейчас, как ни странно, мы работаем с китайскими учеными, так что мы не закрыты и хотим, чтобы эти связи развивались. Возвращаясь к вашему вопросу, — из всех совместных исследований совместные исследования в сфере медицины развивались в наименьшей степени. В астрономии, конечно же, физике, даже биологии, но не в медицине. Возвращаясь к теме трансгенных исследований. Вопрос, который волнует многих, — действительно ли, с вашей точки зрения, трансгенные продукты вредны, и в чем тогда состоит их вред? У меня вообще очень оптимистичное отношение к генетически модифицированным продуктам. В Великобритании, как вы знаете, были скандалы, совершенно, как мне кажется, безосновательные. Я это связываю, отчасти, с коммерческой стороной использования достижений. Но считаю, что генетически модифицированные продукты, организмы, если они разумно используются, могут принести огромную пользу. Во-первых, появляются засухоустойчивые культуры, и культуры, в определенной степени резистентные (устойчивые — прим. CNews.ru) к вредителю. Не нужно запрещать генетические исследования — наоборот, нужно всячески поощрять исследования в этой сфере. Например, в странах третьего мира — это прекрасная возможность накормить больше людей при меньшем объеме воды. Я обычно говорю людям вроде вас, что сегодня на завтрак я ел ДНК. Можно ли сказать, что у нас нет биологических оснований для того, чтобы считать генетически измененные продукты вредными для здоровья? Совершенно верно. Есть проблемы, связанные с экологией, с распространением такого рода растений, что приводит к изменению экосистем. Подобные экологические соображения очень важны. Но нет свидетельств вреда для здоровья. Вы не только ученый, но и достаточно активный общественный деятель. Как вы считаете, почему из всех биологических наук именно генетика всегда оказывала наибольшее влияние на сознание людей и на политику? Замечательный вопрос! Так сложилось исторически. Все еще началось в конце XIX века. Люди, которые интересовались генетикой в то время, вслед за Дарвином полагали, что можно улучшить род человеческий. Потом появилась евгеника (учение о путях улучшения человека, его наследственности — прим. CNews.ru). Например, это направление очень активно развивалось в Англии. Считалось, что власть предержащие лучше знают, что лучше для рода человеческого. Можно ли его менять, нельзя ли его менять? В Америке, например, это привело к стерилизации людей, которые считались негодными к деторождению. Например, в Калифорнии до сих пор есть закон, согласно которому, если вы умственно неполноценный, вас могут стерилизовать. 40 тысяч женщин таким образом стерилизовали. Мы знаем, что случилось в 30-е годы в Германии. Насколько я помню, в Советском Союзе некоторые аспекты генетики тоже активно муссировались в то время. Поэтому, мне кажется, генетика всегда привлекала такое активное внимание общественности. Потому что генетика имеет дело с самым коренным, фундаментальным вопросом — ЧТО ДЕЛАЕТ ЧЕЛОВЕКА ЧЕЛОВЕКОМ? Спасибо. Вопросы задавал Алексей Оскольский, ведущий научных передач на радио "Эхо Москвы в Петербурге"

Роза Иванова / Соб. корр. CNews.ru в Санкт-Петербурге

Короткая ссылка на материал: //cnews.ru/link/a525